«Просто я научилась играть роль, когда бываю среди людей. Представь, что тебя без твоего ведома забросили на другую планету с инопланетянами, которые имеют человеческий облик. Ты сразу поймешь, что не такой, как они, — по манере себя вести, говорить, реагировать, думать, и у тебя не останется выбора — придется найти то, что поможет выжить в обществе».

«Знаем ли мы тех, кого любим? Сидя в этой комнате, она вдруг начинает сомневаться во всем. Немного поколебавшись, не в силах противостоять искушению, она лихорадочно переворачивает страницу».

«Я пробую и смакую красного тунца из Сен-Жан-де-Люз, кальмаров из Фонтаррабии, барашка из Сент-Этьен-де-Баигорри, свинину с равнины Альдюд, вишню из Итксасу. Пейо повсюду меня сопровождает. Наш маршрут чревоугодников пролегает от рынка Биаррица до замка в Эспелете, от крытых торговых рядов в Байонне до полей в Наварре и до самого Сан-Себастьяна. Граница здесь не имеет значения. Баски не французы и не испанцы. Они пиренейцы».

«Снять с вешалки платье от Армани из креп-сатина. Расстегнуть молнию и надеть платье, отрегулировать крючки. Полюбоваться, как прекрасно ложится ткань. Как выгодно смотрится декольте. Разделить с Беатрис Бланди все. Ее мужчину, ее квартиру, ее шмотки; почему бы и нет? Эльза смотрела на новое отражение в зеркале. Да, выглядит она в новом образе очень даже ничего».

«С особенным любопытством я разглядывала платье, которое Мисс надевала для своих велосипедных прогулок, — с широкой нижней юбкой, со складкой по центру, которая открывалась при ходьбе, совсем как мужские брюки, и настолько короткой, что не прикрывала лодыжки».

«Здесь действуют всего три правила, Палома. Первое: никогда не влюбляться. Второе: никогда не уводить чужого мужчину. И последнее: пить только марочное шампанское. Из этих трех правил соблюдаться будет лишь одно».

«Свободную от какой-либо ответственности, меня влекло вдоль улицы Сен-Пер, к кафе, где молодые люди в синих рубашках и красных брючках, обладатели роскошных кудрей и безупречных скул, вели беседы о Европейском союзе и стажировках в Нью-Йорке. Там я пристраивалась где-нибудь в сторонке, ссутулившись и поглубже засунув руки в карманы, — точно незваная гостья на чужой вечеринке».

«А вдруг желанное счастье так близко, что я его не замечаю? Вдруг счастье — не одно большое целое, а тысяча таких мгновений, как это? Когда я открыла глаза, на снегоступе сидела синица, так близко, что я могла бы коснуться ее крыла варежкой. Мы смотрели друг на друга, не двигаясь, несколько секунд, пока она не улетела к кормушке».

«Погибель, привстав на задние лапки, ждет среди других котят в стеклянном боксе. Ей четыре месяца, у нее венгерский паспорт, и она так громко урчит на руках у Аделаиды, что, кажется, эти звуки массируют ей сердце».